Кроме гарнизонной, караульной и полевой службы, стрельцы должны были быть всегда готовыми на разные казённые посылки. Понадобится послать лазутчика в степь высмотретть татар, надо конвоировать арестанта, словить разбойников, проводить отправляемую в Москву казну, сопровождать посольство, — на все на это требовались стрельцы; даже когда являлась нужда построить барки для казенной надобности, то и тогда наряжали стрельцов.
Стрельцы состояли на службе пожизненно, до глубокой старости, пока сил хватало; и только когда у стрельца от дряхлости пищаль из рук валится, болят неизлечимо раны, одолела нищета, можно было хлопотать об отставке, да и то надобно было очень и очень бить челом, чтобы отставили. До нас дошло одно решение царя Алексея на такую просьбу:
„Бил челом великому государю астраханского приказу стрелец Ивашко Никонов, — читаем в этом решении, — и сказал: служил-де он великому государю лет с семьдесят, и на многих боях был, и ранен, и нынче-де он стар и увечен, и службы служить не может, и нам бы великому государю пожаловать его Ивашку, велеть его в Астрахани, в Спасской монастырь постричь безо вкладу».
Царь исполнил просьбу, велел постричь стрельца в монахи без того, чтобы монастырь потребовал с него обычный в таких случаях вклад. Так как служба в то время могла начинаться с 15 лет, то стрельцу Ивану Никонову было, по меньшей мере, лет 80, когда он вышел в отставку.
Зарплата стрельца на Руси
За свою службу стрельцы получали жалованье деньгами, хлебом и землею. Каждый стрелец получал от казны двор с усадебной землёй в слободе и, кроме того, мог пользоваться лугами и пахотной землей, отведенной для стрельцов возле их слободы. Пашней и лугами стрельцы пользовались сообща, делили эту землю, как крестьяне, по дворам и душам. Во второй половине XVI века казна платила каждому стрельцу по полтине; в XVII веке этот оклад был сначала увеличен, а потом правительство решило вовсе упразднить денежное жалованье и платить стрельцам только землёй, находя, что „выдача ежегод денежного и хлебного жалованья составляет большую потерю казне».
На одежду стрельцы получали сукно от казны. Кроме жалованья, стрельцы пользовались ещё разными большими льготами и преимуществами в торговле, которой они могли заниматься, имели льготы при платеже судебных пошлин и т. п.
Торговать беспошлинно стрельцы могли своим рукодельем в разнос или в палатках на площади своей слободы. Почти все стрельцы были ремесленниками: сапожники, портные, оружейники, шорники и т.п., и эти занятия при их беспошлинности доставляли им немалый заработок. Если же стрельцы заводили большую торговлю, открывали лавку и сидели в ней, то должны были платить все пошлины наравне с торговыми людьми.
Нельзя сказать, что стрелецкая слобода всегда была желанным соседом города. Не говоря уже о том, что стрельцы, пользуясь безпошлинностью своей торговли, подрывали торговлю горожан, они, располагая большей обезпеченностью, имели много свободного времени, часто буйствовали, затевали драки с горожанами; есть известия, в которых говорится, что стрелецкая молодёжь была не прочь пограбить и поживиться добром горожан. Виновны в этом были не столько сами стрельцы, сколько их начальники.
На свою должность стрелецкие головы смотрели, в большинстве случаев, как на хорошую возможность прокормиться. Поэтому случаи, когда головы, удерживая стрелецкое жалованье и хлеб, принуждали стрельцов работать на себя, были довольно часты и заставляли стрельцов искать возмещения такими же нечестными путями, какими их лишали принадлежавшего им жалованья.
Причины бунта
„На наших землях, — жаловались стрельцы в 1682 г, — на наши сборные деньги полковники выстроили себе загородные дома; посылают наших жён и детей в свои деревни пруды копать, плотины и мельницы делать, сено косить, дрова сечь; нас самих употребляют во всякие свои работы, даже самые чёрные, принуждают с ругательством, побоями, батожьём, взяв в руки батога по два, по три; заставляют нас на собственный наш счёт покупать цветные кафтаны с золотыми нашивками, бархатные шапки и жёлтые сапоги, а из государского жалованья вычитают многие деньги и хлебные запасы».
Вместе с челобитными, поданными правительству от всех полков, были тогда представлены счета недоплаченного жалованья и заработанных денег. Стрельцы требовали немедленного удовлетворения своих жалоб, выдачи им полковников для немедленной расправы, угрожая в противном случае полковников перебить, а дома их пограбить. „Доберемся и до других изменников, которые обманывают государя!» кричали стрельцы.
Правительство растерялось. Царь Фёдор Алексеевич только что отошёл „от сего света». Царём, по настоянию патриарха, был провозглашён малолетний царевич Пётр, мимо старшего, тоже несовершеннолетнего, болезненного брата Ивана. Воцарение Петра, сына второй жены царя Алексея, было тяжело для детей первой его жены, особенно для властной и умной царевны Софии. Рассказывают, что весть о стрелецком движении была для царевны Софии так же радостна, как для Ноя масличная ветвь, принесенная голубем в ковчег. Сообщники царевны пошли по стрелецким слободам и стали говорить зажигательный речи: „Вы сами видите, — говорили они стрельцам, — в каком вы у бояр тяжком ярме; теперь бояре выбрали Бог знает какого царя; увидите теперь, что не только денег, а и корму не дадут; работы тяжкие будете работать, как прежде работали, и дети ваши вечными невольниками у них будут! » Все такие речи падали на благодатную почву. Волнение охватило все полки, кроме Сухарева.
Стрельцы ежедневно собирали сходки, становились в ружьё без полковничьего приказа, били в набат, ходили толпами по городу, напивались, шумели и кричали: „Не хотим, чтобы нами управляли Нарышкины и Матвеев (родня царя Петра по матери); мы им всем шею свернём!»
