По внешнему своему виду тогдашние города с первого взгляда были очень похожи один на другой. Середину всего поселения занимал, обыкновенно, сам город, кремль, т.е. крепость, стены которой очень редко были каменные, а чаще деревянные или даже земляные.
В „городе» стояла соборная церковь, съезжая или приказная изба, где сидел воевода, судил и рядил; губная изба, где разбирались и решались дела уголовные; казённый погреб или амбар, где хранилась пороховая и пушечная казна; тюрьма, одна или несколько; святительский двор, т.е. дом местного архиерея; воеводский двор; осадные дворы соседних помещиков, служилых людей.
За стеной города распологался посад, где жили горожане или, по-тогдашнему, посадские люди. Здесь находилась большая площадь, где стоял гостиный двор или ряды, т.е. лавки местных купцов, а в торговые дни на этой же площади становились возы приезжих из округи со всяким товаром продавцов.
Торговля в древнерусских городах
Торговые заведения были бедны, как бедна и неказиста была сама тогдашняя торговля. Лавки гостиных дворов были затворяющиеся и не затворяющиеся на ночь. Из последних товар сносился на ночь в лавки с затворами, за что бралась особая пошлина. Ночной сторож, крепкий огромный замок и злая цепная собака охраняли ночью товар купца. Товары лежали в лавках в особых коробах. Сапоги, шапки, кушаки были развешаны на шестах. Эти шесты, с навешенным на них товаром, отдавались на ночь дворникам под охрану.
Лавки в гостином дворе располагались рядами; каждый ряд назывался по главному предмету торга или по происхождению купцов, в этом ряду торговавших. Так, были ряды Тверской, Московский, Костромской, Ножевой, Мясной, Охотный и т. д.
Гостиный двор был в каждом мало-мальски значительном городе. Здесь были постоянный лавки местных купцов, сюда же привозили свои товары, и здесь их складывали приезжие купцы. Для житья приезжих на гостином дворе устроено было особое подворье, где за определённую плату с человека приезжий купец получал стол и ночлег.
На посадской площади стояла и земская изба, — средоточие мирского управления; здесь сидели земские старосты с выборными посадскими людьми и ведали всё городское общественное хозяйство. Тут же на площади находилась таможня, где собирали пошлину со всех привезённых в город товаров; кружечный двор, где происходила торговля вином и было сосредоточено наблюдение за этой торговлей; конская изба, под ведением которой состояли сборы с торговли лошадьми.
Посадская площадь была самым оживлённым местом в городе. Здесь постоянно был народ, больше всего, конечно, праздношатающихся и холопей. Сюда шли покупать и продавать, потолкаться просто в народе, поглядеть других, показать себя. Здесь стоял немолчный шум и гам, сообщались новости и слухи; во всю глотку кричали здесь воеводские бирючи новые правительственные распоряжения, а нищие тянули своего Лазаря; местный юродивый, юродствуя Христа ради, толкался тут же, и за ним неотступно, благогов?йно слушая его полубред-полунамеки на злобы дня, ходила толпа, ожидая: что-то скажет или сделает „угодничек», не будет ли от него какого знамения.
Особенно оживлены были те места, где продавали нитки, холсты, кольца, румяна, белила и т. п. товары: женщины, покупавшие и продававшие эти товары, шумели так, что с непривычки можно было подумать, что горит город, или случилось что-нибудь необыкновенное. Кому нужно было написать прошение, узнать, как надо подавать в суд жалобу — тот шёл тоже на площадь, и площадные подьячие, сразу почуяв добычу, окружали такого неопытного, и теребили его со всех сторон, назойливо предлагая свои услуги. Кому нужно было отслужить дома молебен или всенощную, тот тоже шёл на площадь и приглашал безместного, т.-е. безприходного батюшку: их всегда стояло несколько на площади.
На площадь выносили в гробах тела тех, кого не на что было похоронить, и сердобольные прохожие, положив глубокий поклон за упокой души несчастного усопшего, клали на краю гроба, кто сколько мог. На площади вертелись заезжие скоморохи и медвежьи поводыри, чинно проходили странники. Здесь же, прямо на улице, стригли и отворяли кровь своим клиентам цирюльники, и площадь возле их мест была густо покрыта остриженными волосами. Словом, на площади было на что посмотреть.
Жилые массивы старорусских городов
От посадской площади во все стороны расходились улицы, которые звались, обыкновенно, по церквам, стоявшим на этих улицах, а иногда по занятию обитателей. По краям улиц или на перекрёстках воздвигались образа на столбах, иногда в очень фигурно вырезанных киотах-часовенках. Улицы были, вообще, довольно широки, прямы, но очень грязны в распутицу и страшно пыльны в жару, завалены сугробами сн?га зимой, а во все времена года на улице валялась всякая нечистота и падаль, которую жители без стеснения выбрасывали со своих дворов. Только в Москве и в немногих больших городах часть улиц была как бы вымощена круглыми длинными и короткими деревяшками, расположенными поперёк улицы плотно одна к другой. Где было уж совсем невылазно грязно, там через улицы перекидывали доски. Мощение улиц и наблюдение хоть за некоторой их благопристойностью лежало на старостах, но производилось жителями улиц. Ходить по улицам в грязную пору приходилось в огромных сапогах, чтобы не увязнуть.
В больших городах к услугам пешеходов были извозчики; в Москве, на Красной площади, их стояло очень много с маленькими санками зимой и тележками летом, запряжёнными в одну лошадь. За деньгу этот извозчик скакал, как „бешеный», по словам одного иностранца,с одного конца города на другой, поминутно крича во всё горло: «Гись! гись!» Но в известных местах извозчик останавливался и не вёз далее, пока не получал ещё деньги. Встретясь с другим извозчиком, московский извозчик согласится скорее сломать у себя ось или колесо, а уже не свернёт с дороги, не уступит проезда встречному.
