Мятежные рабы
«В 1223 г. явился около пределов Русской земли народ, которого никто хорошо не знает,
откуда пришел, на каком языке говорит, какого племени, какой веры…» Так отметила летопись первое появление татар. Русские князья вышли навстречу незнаемой татарской силе, и на реке Калке, после жестокого боя, были разбиты. Неслыханное поражение повергло в печаль всю землю. Все ждали, что татары нападут на беззащитную страну и опустошат ее вконец.
Но этого не случилось. Татарские рати дошли до Киевской земли, разорили несколько городов и повернули обратно в степь.
Кто же были татары? Как произошло завоевание ими Руси? Какое значение имели они в истории России, владея ею около двух с лишком веков?
Новейшие исследования монгольско-тюркской истории дают ясные и отчетливые ответы на вопрос о происхождении татар и о причинах их страшного могущества и успеха. Первые сведения о происхождении монголов дают нам китайские историки. За много лет до Рождества Христова Китай уже был сильной и цветущей империей. Но жизнь этой империи не могла назваться мирной. По огромной границе его от Тихого океана до Байкала и отсюда на юг до области нынешнего Туркестана и Афганистана окраины Китайской империи были населены кочевыми и оседлыми народами, которые носили разные имена, но были одного происхождения — тюркского — и говорили на одном тюркском наречии. Китайцы называли их чиунгъ-ну, что значит мятежные рабы.
Эти „мятежные рабы» страшно разоряли границы империи, и в защиту от них китайское правительство за двести с лишком лет до Р. X. построило знаменитую стену, которая должна была помогать китайским войскам сдерживать напор варваров, среди которых особенно выделялось племя ту-киу, т.е. собственно тюрки. Страна этих ту-киу лежала к северу от пустыни Гоби. Это были воинственные люди. „Они стремятся часто к бою, — рассказывает о них китайский историк, — смерть от болезни считается у них позором». У них господствовало строгое подчинение младших старшим, и военная дисциплина их не знала жалости в своих требованиях строжайшего повиновения старшим. Знатные люди в ту-киу были воины по природе. Китайцам плохо приходилось от них, и великая стена с её гарнизоном часто была не в силах задержать дикие набеги племени ту-киу.
В 76 г. до Р. X. китайцы решили напрячь все силы и истребить варваров. Для этого китайский полководец Пан-Чао организовал несколько огромных армий, которые, двигаясь по определённому плану, должны были охватить варваров железным кольцом и задавить их. План удался частью.
Стиснутые китайцами в предгорьях Алтая, варвары прорвали окружавшее их железное кольцо и бежали далеко в степи. Это они показались позднее между Уралом и Волгой, затем на Кубани и, наконец, на Дунае. Мы знаем их под именем гуннов, аваров, мадьяров, или угров, а еще позднее, как печенегов, кипчаков и половцев, или куманов.
Всё это были отдельные волны моря варваров одного племени, вытолкнутых из азиатских степей великим брожением, произведённым китайцами.
Судьба варваров, попавших в дикие степи нижнего Поволжья и Урала, была не одинакова с теми, которые попали на юг Средней Азии между Китаем и Персией. В то время, как первые остались дикарями и кочевниками, вторые под влиянием арабов и частью Византии стали быстро цивилизоваться. Уже в IV веке здесь появляется христианство.
В 503 г. существуют епископства в Герате и Самарканде, в 718 г. патриарх Тимофей посылает священников в Каракорум. Отсюда христианство распространяется среди монгольских народностей нынешней юго-западной и южной Сибири; свидетельствуют об этом христианские надписи на китайском, сирийском, тюркском языках, находимые на могильных плитах в Семиреченской области, в Прибайкалье и в других местах этой части Сибири.
Племена тюрков образовали независимые государства, которые, однако, не прерывали сношения друг с другом и с Китаем. Мало того, один из властителей Алтая посылал посольство в Византию и предлагал империи через своё посредство союз и прочное общение с Китаем. В Византии 6 века не редким явлением были тюркские и китайские купцы.
Благодаря постоянному общению отдельных тюркских племён друг с другом, в среде их зародилась мысль об объединении всех их и завоевании мира. Благодаря грамотности и широкому торговому общению, мысль эта сделалась скоро национальной мечтой. Скоро явился и человек, который попробовал осуществить ее. Это был некто Темучин, принявший имя Чингиз-хана. Человек этот любил говорить, что душа всякого действия заключается в том, чтобы оно было доведено до конца. Начать и довести до конца он задумал создание монгольской империи, которая объединила бы все народности тюркского происхождения от Тихого океана до Дуная. Человек необычайной силы воли, ума и таланта, Темучин скоро и легко объединил около себя монгольские племена тюрков и бросился на Китай. Старая Китайская империя защищалась геройски, и Темучину потребовалось 24 года упорной войны прежде, чем было сломлено могущество Китая.
Для этой борьбы ему пришлось поднять все тюркские племена, потребовать от всех помощи людьми и деньгами. С этой целью во время войны с Китаем Темучин отрядил часть своих войск, около 25.000 человек, под начальством одного из лучших своих генералов — „богатора» Субудая через Кавказ на юг нынешней России к кочевавшим здесь тюркским племенам кипчаков, чтобы возвестить им монгольскую славу и привлечь их к общему делу.
Устройство монгольских войск
Войско Темучина состояло из конницы и было разделено на отряды по тысяче человек в каждом. Боевой единицей являлся отряд в сто человек, который строился в десять рядов, так что во фронте находилось десять человек. Воины первых четырех рядов носили доспехи из железных блях, скреплённых ремнями, или чешуйчатые железные панцири. Оружием их был лук, кривая сабля и копье. Кони их тоже были защищены латами. Оборонительное оружие воинов шести последних рядов состояло из кожаных колетов или из кольчуг; сидели они на лёгких конях, не защищённых броней, а вместо копий имели дротики. Из этих эскадронов по сто человек составлялись полки по пять тысяч каждый, десять таких полков образовывали корпус.
Живший в то время возле современного Тифлиса армянский священник Кирьяк был взят в плен во время похода Субудая. Субудай взял его себе в секретари и переводчики; Кирьяк во время этой службы составил записки, в которых рассказывает, как монголы переходили через Кавказский хребет, заваливая пропасти деревьями и камнями.
Обитавшим здесь кипчакам, раздавая им подарки, они говорили:
— Вы наши братья, а аланы (вероятно, осетины) чужой народ и вам и нам; вы не должны им помогать, вы должны идти с нами!
Но кипчаки были темные люди, давно утратившие всякую, даже отдаленную память об общей монгольской прародине. Подарки они брали очень охотно, но разговоры о монгольской славе трогали их мало. Монголы, меж тем, разгромили черкесов, по-китайски сер-ке-су, и лезгинов, а среди своих братьев кипчаков стали заводить свои порядки, накладывали тавра на их коней, пересчитали всех взрослых мужчин, стали набирать из них полк. Всюду на своём пути Субудай назначал своих дарога — губернаторов, при которых сейчас же возникал ямынь — канцелярия по управлению страной и для сбора дани, с монгольскими чиновниками, и ям — станция, где держали лошадей для гонцов от полководца к Чингиз-хану и просматривались пропуски, которые давались в ямынях проезжим. За всякое сопротивление монгольскому дароге и его чиновникам виновные безпощадно карались смертью. Кириак даёт яркую картину этой приказной тирании, которую всюду устанавливали монголы. „Они прислали, — говорит он, — управителей со множеством чиновников, которые их сопровождали. Им было поручено переписать народ, и они записывали всех, начиная с десятилетнего возраста, кроме женщин. Они наложили подати на всех трудящихся, на рыболовные пруды и озера, железные рудники, кузнецов и каменщиков. Но они всегда щадили священнослужителей и не требовали от них никакой подати. Затем они обезоруживали население; кто имел меч, тот прятал его из страха, чтобы его не казнили, если у него откроют оружие.
Все эти меры страшно напугали кипчаков, и они бросились от этой напасти в степи по направлению к Дону, где жили половцы — их постоянные приятели и союзники. Своими рассказами кипчаки так напугали половцев, что хан их Котян обратился за помощью к своему тестю, галицкому князю Мстиславу, которого китайские летописи называют Ми-чи-се-лао Малый, в отличие от киевского Мстислава — Ми-чи-се-лао Большой. Мстислав, как известно, поднял на помощь половцам всех южно-русских князей.
Субудай, меж тем, решил примерно наказать кипчаков за измену общему делу и двинулся вслед за ними. Скоро он узнал, что союзники кипчаков, половцы, обратились за помощью к народу Руси. Тогда-то он и послал сказать русским князьям, узнавши, что они идут против него:
— Мы не на вас идём. Пришли мы на холопей своих и конюхов, на поганых половцев, а с вами у нас нет войны.
Русские князья не поверили послам, пошли навстречу татарам и были разбиты на реке Калке (1223 г.). Но полководец Чингиз-хана говорил правду — у него не было приказа воевать с русскими, а дисциплина в армии Чингиз-хана была такова, что никто не смел делать ничего поверх приказанного. Но на Кавказе Субудай очень сошелся с венецианцами, которые давно уже прознали торговые пути в Персию, и есть основание думать проникали даже в Китай через нынешнюю Персию и Афганистан. Быть может, монголы уже там знали венецианцев. Торговыми соперниками венецианцев были генуэзцы, имевшие многочисленные фактории в Крыму. По указанию венецианцев Субудай отправил отряд своих воинов в Крым, чтобы разорить генуэзские конторы. Другой отряд его войска взял было прямое направление на Киев, через который продолжала идти богатая транзитная торговля Востока с Западом, и где венецианские купцы имели свои конторы, но, кажется, во главе торговли не стояли. Генуэзские поселения в Крыму были разорены, но до Киева Субудай не дошёл и повернул обратно, будучи отозван своим государем.
