Землевладельцы XVII века считают крестьян своими „подданными», устраивают браки между ними, как сами хотят, заставляют их насильно ходить в церковь, даже меняются крестьянами, не спрашивая их, хотят они того или нет.
Ещё в 70-х годах XVII века встречаем указания на продажу крестьян, и это указание связано с именем одного из передовых людей своего времени, знаменитого боярина Артемона Матвеева. В 1676 году по указу царя Феодора Алексеевича, „по челобитью Артемона Матвеева, по сделочным записям крестьяне за ним, Артемоном, в Поместном приказе записаны и с того числа за иными по сделочным записям и по купчим крестьяне записованы». С 13 октября 1675 года купчие на крестьян стали записывать не в Поместном, а в Холопьем приказе.
Закон, следовательно, явно приравнял свободных лично крестьян, обязанных только жить на помещичьей земле, к холопам, т.е. к рабам. В одном указ 1690 года правительство забыло о личной свободе крестьян уже совершенно; там читаем: „всякий помещик и вотчинник в поместьях своих и в вотчинах во крестьянех поступаться и сдать и променять их волен». Так как при всём этом землевладелец был еще и судьёй крестьян, живших на его земле, судил их во всех делах, „кроме разбойных и иных воровских дел», то произвол его по отношению к крестьянам был особенно тяжёл. На дворах землевладельцев второй половины XVII века стоят тюрьмы, в большом употреблении кандалы, колодки, битьё кнутом, батогами, пытка часто по самым незначительным поводам.
Случай с крепостным
В 1650 г. бобыль деревни Мурашкиной Миронка, хватив лишнего в государевом кабаке, сказал „скаредныя и бранныя» слова про боярина Морозова, которому деревня Мурашкина принадлежала. Приказчик вкинул Миронку в тюрьму и написал боярину; бобыль, протрезвившись в тюрьме, послал боярину челобитную, в которой винился перед боярином и просил его смиловаться. Боярин не смиловался и приказал приказчику расспросить Миронку накрепко и пытать его, не по наущенью ли чьему говорил он такие слова, а затем „бить Миронка кнутом без пощады» и держать в тюрьме, „а как кожа подживёт, — писал боярин, — вынув, велеть в другой ряд бить его кнутом же без пощады» и потом снова кинуть в тюрьму, „чтобы ему плуту, вору впредь воровать и незабытных слов говорить было неповадно». Миронка с пытки винился, что говорил те „невежливые слова своею глупостью, хмелем пьянски», но распоряжение боярина было выполнено над ним со всей строгостью. Таким образом в действительной жизни положение прикреплённого по закону к земле, но свободного лично крестьянина XVII в. является полным решительных противоречий.
Юридические препоны крепостного права
Для государственной и общественной жизни такая двусмысленность в отношениях помещиков и крестьян представляла множество неудобств. Настоятельной необходимостью являлось избегнуть её тем или иным способом, т.е. или совсем устранить зависимость крестьянина от владельца земли или же провести ее ещё дальше, определить вполне так, чтобы не оставалось уже никаких сомнений.
Крестьянство XVII века пробовало сделать первое, и притом двумя путями: крестьяне или бежали по-прежнему от владельцев и с земли или бунтовали. Никогда в Московском государстве не бывало такого обилия бунтов и крупных возмущений, как именно в XVII веке. Бунт Стеньки Разина мог вырасти до тех размеров, до каких он вырос, только лишь на почве всеобщего народного недовольства прикреплением к помещикам.
К концу XVII в. положение холопов и крестьян стало совершенно одинаковым. Как и холопы, крестьяне этого времени должны беспрекословно исполнять волю господина, с земли которого закон запрещает им уходить. Кроме всего этого, в руки помещика отдан сбор податей, и по многим делам он поставлен судьёй над живущими на его земле крестьянами.
При таких обстоятельствах вся разница между холопом и крестьянином сводится лишь к тому, что крестьянин платит подати, а холоп — нет. Постепенно исчезает и это различие.
